Дипломатия и Международный Суд ООН: Анализ
(Часть I из II)
«Мир стоит дорого. И его цена – дипломатия. Мы все можем догадываться, кто платит эту цену, но иногда не можем себе представить ее размер.»
Отдел международных отношений, юридическая компания STA.
Древнейшее свидетельство дипломатических отношений относится к 1259 году до нашей эры, это были отношения между фараонами Египта и правителями Хеттской империи (частью современной Турции). Египетско-хеттский мирный договор является свидетельством древнего дипломатического соглашения, разработанного для прекращения войны между двумя государствами под юрисдикцией восточного Средиземноморья. Договор был результатом войны в городе Кадеш, развязанной из-за попытки вторжения египетских воинов для получения контроля над землями. Однако могучая хеттская армия сопротивлялась нападению, и две империи сражались долгие годы. Признав, что перо сильнее меча, посредники (сегодняшние дипломаты) обоих государств начали переговоры о возможности заключения мира. Таким образом, первый мировой дипломатический договор вступил в силу между государствами даже без личной встречи обоих монархов. Спустя века страны по-прежнему используют посредников (дипломатов) для ведения переговоров и заключения договоров с целью обеспечения мира.
Поэтому многие страны ратифицировали Венскую Конвенцию о Дипломатических Отношениях 1961 года (Договор о Дипломатических Отношениях) и Венскую Конвенцию о Консульских Отношениях 1963 года (Договор о Консульских Отношениях) в целях обеспечения данными посредниками более высокого уровня защиты при ведении переговоров с другими странами. С тем же намерением (обеспечение мира), Организация Объединенных Наций учредила в 1945 году Международный Суд (МС) для решения правовых вопросов между государствами современного мира. Но с течением времени как Договор, так и Международный Суд столкнулись с определенными трудностями в отношении их преобладания над внутренним законодательством и юрисдикции последнего.
Вокруг Света
Мировые войны и последовавшая за ними холодная война научили правительства всего мира вопросам о войне и дипломатии больше, чем когда-либо прежде. Да, я упоминаю войну и дипломатию в одном контексте. Хотя государства использовали свои методы дипломатии как средства для прекращения конфликта (-ов) с 1259 года до н.э., они склонны воспринимать дипломатию других стран как оружие для получения преимуществ. Но позволяет ли это им реализовывать свое внутреннее законодательство в отношении иностранных дипломатов? Хотелось бы надеяться, что читатель к концу статьи сможет сформировать собственное непредвзятое мнение по данному риторическому вопросу.
В 1979 году посольство Соединенных Штатов (США) в Тегеране, Иран, подверглось нападению со стороны вооруженной толпы иранцев, которая задержала дипломатов и захватила офисы дипломатического представительства. Впоследствии Государственный Департамент США возбудил судебные иски против Исламской Республики Иран в Международном Суде. Основными утверждениями США в данном случае было то, что Иран нарушил договор о дипломатических отношениях, и что правительство Ирана было обязано обеспечить освобождение всех задержанных граждан США. Кроме того, поддержка, оказанная правительством Ирана обвиняемым боевикам, также была тщательно изучена в связи с неспособностью последнего обеспечить безопасность дипломатической миссии США и ее дипломатам.
Тщательно изучив рассматриваемые вопросы, суд постановил, что: (i) Иран явно нарушает свои обязательства перед США; (ii) Иран несет ответственность за эти нарушения; (iii) правительство Ирана должно освободить граждан США, которые содержатся под стражей и передать руководство посольством США защищающей стороне; (iv) Американские дипломаты и работники посольства не должны подвергаться судебному разбирательству в Иране; и (v) Иран должен выплатить компенсацию США в отношении причиненных травм и ущерба. Этот вопрос находился в центре глобального внимания, главным образом, из-за двух (2) причин: (i) более шестидесяти (60) американских дипломатов были незаконно задержаны боевиками более, чем на 444 дня; и (ii) Иранское правительство (которое обязано защищать посольство) даже не подавало заявление в Международный Суд.
Как видно из вышеприведенного случая, страны часто готовы нанести ответный удар странам относительно возникающих между ними вопросов путем использования внутреннего законодательства или путем неспособности защитить граждан, назначенных нести дипломатическую миссию.
Следовательно, основной вопрос, который возникает в этом отношении, касается действительности международного публичного права над внутренним режимом государства. И в частности, степень власти, которую государство может осуществлять над дипломатами или консульскими учреждениями иностранного государства, находящимися на официальном посту государства. Однако национальные суды несут ответственность за преследование тех, кто нарушает эти международные нормы. Следовательно, конфликт интересов может возникнуть между страной (которая стремится обеспечить соблюдение своих внутренних законов для дипломата) и международным сообществом, поскольку международное общее право предусматривает соблюдение этих законов национальными судами государств. Хотя данная платформа (местные суды) зачастую пренебрегают международными законами и не преследуют в судебном порядке тех, кто нарушает международные законы или права человека, ответчиком(-ами) в этих случаях являются правительства самих государств. Поэтому очевидно, что эти внутренние суды могут применять свои местные законы, чтобы избежать юрисдикции международного права, находя лазейку и отвергая применение международного права.
Однако, официальные дипломаты – это не единственные стороны, имеющие такой уровень защиты. Поскольку, если бы это было так, то правительству было бы разрешено осуществлять любую форму необоснованной юрисдикции в отношении иностранного гражданина, который находится в их юрисдикции. В этой связи дело «Диалло» стало знаковым постановлением Международного Суда относительно масштабов дипломатического иммунитета, который может быть предоставлен не-дипломатам и консульским работникам. В данном случае господин Ахмаду Садио Диалло являлся гражданином Гвинеи и был совладельцем общества с ограниченной ответственностью (Компании) в Демократической Республике Конго (Конго). В 1980-х годах Компания инициировала судебные иски против различных местных государственных и частных компаний, которые в ходе своей деятельности задолжали Компании значительные суммы денег. Однако через несколько лет Правительство Заира приговорило г-на Диалло к депортации из страны с связи с нарушениями в экономических, финансовых и денежных секторах. После этого он был арестован и задержан властями в течение шестидесяти шести дней (без надлежащей правовой процедуры) до депортации в Гвинею. Кроме того, правительство Конго присвоило имущество г-на Диалло и отказало ему в будущих въездах в страну (что является не подлежащим обжалованию постановлением в законодательстве Конго).
Впоследствии пострадавший г-н Диалло сообщил о произошедшем гвинейским властям, которые позднее возбудили иски против Конго, поскольку государства обладают дискреционным правом защищать своих граждан от необоснованного нападения в зарубежных странах, предоставляя им дипломатическую защиту. Поэтому представители Гвинейской Республики возбудили в Международном Суде иск против Конго. Это в глобальном масштабе усугубило уже существующий вопрос о распространении средств дипломатической защиты на физических и юридических лиц, как видно из постановления Международного Суда по делу «Барселона Тракшн». Гвинея утверждала, что г-ну Диалло следует предоставить дипломатическую защиту, заявив, что он: (i) лицо, которое было жертвой задержания и неоправданной депортации; (ii) акционером компании, имеющим право защищать свои интересы; (iii) акционером и менеджером, обязанным защищать права компании. Республика Гвинея потребовала возмещения всех убытков, понесенных г-ном Диалло и Гвинеей. Однако ответчики выступили с заявлением, что Республика Гвинея не может наделить г-на Диалло дипломатическим иммунитетом, поскольку компании не были созданы в Гвинее. Они также заявили, что г-н Диалло не исчерпал все средства правовой защиты, которые были ему доступны в самом Конго. Приняв факты и споры по этому делу, Международный Суд в своем предварительном решении заявил, что г-н Диалло действительно не исчерпал все доступные ему внутренние средства правовой защиты. Однако данное решение не подтвердилось после анализа уведомления о депортации, которое являлось не подлежащим обжалованию. Кроме того, Международный Суд также заявил, что эти компании имеют Конголезское гражданство, и поэтому Гвинея не может ссылаться на дипломатическую защиту путем субституции. Тем не менее, суд оставил в силе требование Гвинеи ссылаться на дипломатическую защиту г-на Диалло как личности и его прямое право в качестве акционера.
В 2010 году Международный Суд принял решение по существу дела и заявил, что Конго нарушает Международный Пакт о Гражданских и Политических Правах (статьи 9 и 13), Договор о Консульских Отношениях и Африканскую Хартию о Правах Человека и Народов (Статьи 6 и 12(4)). Однако суд постановил, что Конго напрямую не нарушало права г-на Диалло в качестве акционера, поскольку он имел право присутствовать на общих собраниях и контролировать управление компаниями. Кроме того, в решении Международного Суда 19 июня 2012 года суд отметил, что Гвинея не смогла обосновать свои претензии доказательствами относительно потери материальных и нематериальных активов из-за депортации. Поэтому суд присудил сумму в размере 85,000 долларов США в отношении задержания и высылки г-на Диалло из страны. Этот случай рассматривается как знаковое решение, поскольку он нам дает представление о степени дипломатической защиты, которую страна может предоставить своим гражданам.
Заключение
Международный Суд создан для обеспечения защиты населения, будь то дипломатов или физических лиц, в странах, где они являются иностранцами. Однако, вполне понятно, что в битве национального и международного права существует проблема вынесения справедливого решения. Невозможно обеспечить равную степень защиты сторон, когда каждой более выгоден другой закон. Непростой характер предмета привел к множеству случаев, когда международное право игнорируется в ходе защиты более сильной стороны. Тем не менее, наш анализ на этом не заканчивается; во второй части данной статьи будут рассмотрены процедурные аспекты дел в Международном Суде и другие соответствующие процессы.
[i] United States of America v. Iran; [1980] ICJ 1
[ii]{C}{C}{C}{C}{C}{C}{C}{C} Reports of Judgments, Advisory Opinions and Orders, 24 May, 1980 (found at http://www.icj-cij.org/docket/files/64/6291.pdf)
[iii] Republic of Guinea v. Democratic Republic of Congo, ICJ, 2007
[iv] Also, known as Congo (between 1960 to 1971) and Zaire (between 1971 to 1997).
[v] [1970] ICJ 1
[vi] Judgment on Preliminary Objections on 24 May, 2007